***
Вольтеровских кресел и чая с морошкой
вчера не хватало беседе, Ирина.
Прости, но сегодня беседую с кошкой
и грустно смотрю на кусок стеарина.
Вчера оплывал он под строфику Данте,
а ныне — под мяу — торчит из латуни.
И я отражаюсь — небритый — в серванте,
такой же, как я отражался в июне.
Сентябрь за окном. В человеке погода,
Ирина, к тоске добавляет капризы.
Кого-то спасла бы и капелька меда,
чтоб вниз не смотреть, огибая карнизы
лунатиком или поэтом, допустим.
Но лунная ночь даже кошке — морока.
Ирина, висит над моим захолустьем
планета, которой (без нас) одиноко.
