Культура

Что лично меня особенно привлекает в этих стихах, так это их оптимизм, жизнелюбие, жизнестойкость. Но не ходульные, не плакатные, а свои, выстраданные, согретые таким теплом, такой любовью, что им, в них веришь, за ними мысленно идёшь, хочется быть в их обществе, в обществе их автора. А язык, метафоры, повороты сюжета, с одной стороны – само естество, а с другой, всякий раз – ментальные и душевные сюрпризы.

В целом это напоминает неореалистическое кино: кардинал, принимающий щедрые пожертвования от мафии, портрет президента республики, неправдоподобно слащавый, как нимб над головой мафиози. Все достаточно прямолинейно. Но актеры, характеры, «миры в столкновении», сексуальный треугольник — все это держит меня, зрителя, в напряжении, не давая ни на минуту расслабиться. Жаль что скандальность ставит фильм «на службу Родине», превращая его из художественного произведения в обличительный памфлет. Те, кого он обличает, еще обидятся на Америку, что не присудили «Оскара», не признали нашего клеветника достойным нашей ярости, в очередной раз нас обошли, дав пятой колонне дополнительный повод для злорадства: «Не получили! Не получили! Ноги в тесте — поклонился невесте!». Что ни говори, а впечатлений от фильма хватило на целый ужин, что немало по нашим временам.

Одно из самых точных и лапидарных определений понятия «ценности» звучит так «это такие модели поведения, которые повсеместно практикуются и повсеместно декларируются». Если один из этих двух компонентов отсутствует, то это уже не ценность. И во времена Ф. Достоевского широко практиковалась супружеская неверность, и уж точно, не все пленные солдаты умирали под пыткой «славя и хваля Христа». Но мало кому (про «бесов» я сейчас не говорю) приходило в голову публично и последовательно декларировать измену и предательство как норму поведения. Сегодня это происходит на каждом шагу. Мы живём во времена победившей смердяковщины

Родство между правой и левой идеологией – корневое, кровное, обе замешены на глубиннейшей потребности человеческой души, – потребности в ненависти. Неотесанной человеческой душе дьявол куда нужнее Б-га. Если мои дела идут плохо, так кто-то должен же быть виноват. Иначе и быть не может. Левые убеждены в том, что виновато мировое неравенство; а правые в том, что парни, живущие на том берегу реки.

В январе 2012 года в порту Яффо прошла большая выставка работ Моти Натафа. Якоря, лодки. И маяки, в которых он видит нечто сверхзначительное, о чем и сообщает посетителям мастерской в максиме, собственноручно написанной на фанерке. Из нее мы узнаем, что маяк – главный ориентир, не позволяющий сбиться с правильного пути, уйти от своего первоначального предназначения, потерять смысл нравственных ценностей.

Одним из первых русско-еврейских авторов был общественный деятель Авром Соломонов (1778-?), родился он в Минске, получил традиционное еврейское религиозное образование. В начале 1800-х годов он переводил с идиш на русский и польский языки. В 1814-1820-х годах был бургомистром, в 1820-1830-х годах занимался в Петербурге юридической практикой. В 1846 году издал в Вене свой трактат в духе просветительства «Мысли израильтянина». Это сочинение обращено к евреям и убеждает их в том, что ни Талмуд, ни раввинистическая литература не запрещают знакомства с языком окружающего большинства и последними достижениями цивилизации. Зарождающаяся русско-еврейская литература не была свободна от апологетичности и самоцензуры.

Кажется, нет внутренней связи между этими двумя стихотворениями. Но она есть. Она просто сокрыта в глубине, как сокрыт в земле родник, дающий земле силу плодоносить… Она – в соединении духовного и материального, земли и неба.

М.Г.: Нет, я по счету третий, а двое детей у неё от первого мужа. В начале Первой мировой войны, или, может быть, в середине, она порвала с ним, и вместе с двумя детьми переехала в Москву. Подробно обстоятельства её жизни мне не известны, но, вероятно, с отцом она познакомилась ещё в Слуцке. Отец был там на военной службе, возможно, она к нему и приезжала. Я знаю, что они оба тогда переболели сыпным тифом. А за какое-то время до моего рождения они жили уже в Москве. Мать заведовала педагогическим музеем, который находился на Ордынке. Там было одно любопытное обстоятельство, о котором я предпочту не рассказывать.

Таким вот образом (прямой проекцией на петровские времена) Пушкин обелил казнь декабристов. Лотман, страдая, отмечал: «Нужен был долгий путь для того, чтобы Пушкин смог расстаться с иллюзией сходства Николая I и Петра. Знаменитая запись в дневнике от 21 мая 1834: «В нем много от прапорщика, и немного от Петра Великого» (XII, 330 и 487; «немного» не в значении «мало», а в смысле «чуть-чуть»)».

Ещё я обратила внимание на съемочную группу, как выяснилось впоследствии, американскую, которая снимала фильм о конкурсе. Высокий мужчина обратился ко мне с вопросом на английском, и, когда я довольно складно объяснила ему некоторые вещи, он, в восторге от того, что русская свободно общается по-английски, задал мне забавный вопрос: «Я вижу, вы носите звезду Давида, а вы не боитесь?» Здесь я должна немного прояснить ситуацию. В 90 году я впервые побывала в Израиле у моих давно «пропавших без вести» и неожиданно найденных родственников. Зарядившись невероятным духом свободной еврейской страны, я сразу купила себе магендовид, который и не думала снимать в Москве. В то время это было ещё необычно. Я ему объяснила, что нет, не боюсь. Я – еврейка, только что приехала из Израиля и не собираюсь прятать мою звезду. Коротко даже сострила, что уже достаточно набоялась в предыдущие годы.

Сигизмунд Абрамович обладал каким-то счастливым легкомыслием. На его добром, всегда озарённом озорной улыбкой лице как будто было написано: этому человеку всё можно! Поэтому он не чурался шуток на внешне - и внутриполитические темы. Когда Хрущёв, разъезжая по всему свету, стал раздавать награды кому попало, президент Египта Насэр, несмотря на своё более, чем сомнительное политическое прошлое, стал Героем Советского Союза. Четверостишие Каца по этому поводу стало фольклором: Лежит в Каире кверху пузом Полуфашист, полуэсэр, Герой Советского Союза Гамаль Абдель на всех Насэр.