Рассказ

Я слегка удивился. Зачем надо оставлять взрослую девушку на двенадцатилетнего ребенка? Что-то тут не досказано. Эту недосказанность я понял, когда мы добрались до места и вошли в дом. Марину я видел до этого лишь мельком, один или два раза, когда семья Олиной сестры приезжала гостить в Хабаровск, и она показалась мне обычной миловидной девушкой лет двадцати пяти. Здесь же мне сразу стало ясно, что семья эта несет свой крест...

Несмотря на нескладную фигуру, на коне Геннадий сидел как влитой. Сейчас, после казуса с бараном, ему, пожалуй, до конца сезона придётся отказаться от лошади...

Продавщицы бутиков и фирменных магазинов превратились в сливки женского контингента. Такая вот афиша нашего общества. Только, не дай бог, копать глубже! А так – всё как в советские времена: кафе, рестораны забиты представительницами торговли, разбавленными мещаночками всесильных. Зато в супермаркетах, в торговых центрах тепло и интересно. Всё сверкает и блестит! Кафе круглосуточные. Секс-туры тут же за соседними столиками. Выбор хоть куда! От миленьких девчушек до безобразных иностранцев. Копеечные девки и дигидойлы – в ассортименте...

Выпрыгнув из воды, они взлетели в воздух и будто замерли на мгновение над бирюзовой равниной моря. Наблюдавшим с борта корабля людям показалось, что голубой шарф чудесным образом оказался на крыле подруги дельфина-спасателя...

И, казалось бы, после пятичасового полёта из Тюмени в Салоники, уже на легендарной греческой земле, стоило ли вспоминать про то, что «у нас не так»? Но, видимо, боль за своё, родное, дорогое и близкое даже за морями-океанами не даёт Елфимову покоя, заставляет его проводить аналогии, искать сравнения, делать обобщения…

Такой был у меня редактор. Больше подобного панибратства с «летёхой» не допускал ни один руководитель газеты

...Заглянув в разбитое окошко, гости увидели лишь обглызленную черствую горбушку хлеба на выскребленной столешнице и сине-грязные пятки, торчащие из чела печи. Рядом дырявые мужские сапоги. «Ка-ра-чун!» – прокаркала гостям снежная ворона со стрехи и слетела к хлебу, тыркнувшись ­лапой об стол. В соседнем селе начал звонить колокол.

Передав фотоаппарат отцу, я подошёл к Вечному огню и засмотрелся на него. Кончик пламени ярко синел, бился как живой. Вокруг полыхавшего жерла алели цветы: букеты роз и гвоздик. Незаметно около меня оказался человек в инвалидной коляске...

Литературный конкурс журнала «Север» "Северная звезда"

Маленькая трилогия

Незнакомец мало что раздражал, но был ещё и крайне некстати: шагах в двадцати от Него только что расположилась пухленькая, скорее из пансионатских. Похоже, вечер складывался… – Тут такое дело… – Толстяк наклонился к Нему и доверительно перешёл на шепот. Он невольно отстранился, подозревая запах изо рта… – Я Ангел. Ну, это – Ангел Хранитель...

Считая доказанным исключительную роль романа Достоевского «Идиот» для газдановского «Возвращения Будды», мы сочли необходимым рассмотреть и два последующих романа Газданова – «Пилигримы» и «Пробуждение» – через ту же романную «призму» XIX века. Этот анализ и составляет содержание данной статьи.

Эмма и Андрей сидели рядом и негромко разговаривали. О том, что происходило в Сухуми, о бесчинствах, которые творили по отношению друг к другу грузины и абхазы, о возможном развитии событий, о позиции, которую заняла Россия в этой фактически войне… в общем, совсем не о том, о чем обычно говорят парень и девушка их возраста.