Интервью

«Литературный критик сегодня проиграет, если будет сидеть и ждать читателя. Он должен сам идти к нему, т.е. встречаться, увлекать, заинтересовывать его — и критикой, и литературой…»

«Искать мудрость необходимо, прежде всего, не во внешней среде, ибо если внутренний мир наш пуст, а все заботы связаны с достижением сугубо земных благ, то понимания того, что есть истина и мудрость, мы не достигнем. Почаще обращайтесь к Евангелию, именно в Его глубочайшей простоте скрыты возможности верной оценки и изучаемых систем, и того, что происходит в личной жизни…»

«Будьте готовы к битью. Ибо литература — это неблагодарный, каторжный труд на износ. Это безденежье и рушащиеся семьи. Это указательные пальцы у висков ваших многочисленных недругов. И это крайне редкие удачи. Но зато, если удачи есть — это великое счастье!»

«Появилось в последнее время такое обозначение — “православная проза”. Осмысление и описание увиденного в жизни с точки зрения православного человека. Присутствует здесь еще более узкое направление — “иерейская проза” или “проза священников”. Есть, можно сказать, свои “лидеры”: протоиереи Николай Агафонов и Ярослав Шипов. Пишут конкретно, без приукрас и придурашливых воздыханий о жизни воцерковленных людей или тех, кто только еще на пути к Богу, не льют елей и розовую водичку. Стараюсь быть в этом ряду со своей прозой…»

«Появится автор или даже отдельная вещь, которая взорвет страну. Этим потрясением возродится литературный процесс. О формах его воплощения судить не берусь, но сетевые забавы сменятся настоящим. Это неизбежно. И русская литература с нашим, не западным каноном предъявит миру эталонные образцы и установит планку…»

«Поскольку начинал я со страшилок, то в свое время умудрился прочесть почти всего Стивена Кинга. И на тот момент считал его лучшим писателем на свете. Нынче, конечно, отношение изменилось. Как автора я его по-прежнему уважаю, но читать уже не могу…»

«Честный демократизм, честный гуманизм, честная социальная справедливость, честный патриотизм — когда литератор хитрит на этот счет, то… нет зависти касательно его успехов…»

Градштейн, вроде бы, первым начал заниматься дифференциальными уравнениями с малым параметром при старшей производной. А потом эта тематика понравилась Тихонову. И Градштейн где-то высказался, что, мол, Тихонов публикует то, что у меня уже было сделано.

«Цель монографии — познакомить читателя с многообразными проявлениями нынешней литературы, в том числе “в отражениях” — в живых лицах и высказываниях современных писателей…»

«Нельзя писать ради корысти, нельзя не видеть в читателе единомышленника и собеседника. Хотя сказать новое слово — это значит идти против общего мнения, против “толпы”…»

«Когда человек выражает словами не то, что ощущает на самом деле, это — распад личности, катастрофа. Лицемерие и ложь в жизни не приводят к таким печальным последствиям. В творчестве — упаси вас Бог врать!..»

«Серьезное отношение к чему-то и каждодневный труд могут сочетаться с легкостью, везением, трансцендентным каким-то узнаванием, подключением других (даже потусторонних!) сил...»

И слава Б-гу, что холодная война не переросла в горячую термоядерную. Слава Б-гу, что по обе стороны нашлись два великих физика: А.Эйнштейн и А.Сахаров — которые «через головы поэтов и правительств» сказали миру: «Ребята, так больше продолжаться не может».

С нашего спецотделения очень многие оказались в Подлипках, и до сих пор продолжают там работать. Кроме того, некоторые «распределились по стране»: несколько человек попали в Днепропетровск — там был Янгель в это время, кто-то попал на Селигер — там была экспериментальная площадка, где работали, в частности, немцы, привезенные из Германии.

Каждая история выживания, рассказанная в книге, сотканной из воспоминаний бывших узников, — удивительная, невероятная, за гранью человеческих сил и возможностей, порой кажущаяся неправдоподобной, но абсолютно реальная.