Воспоминания

7 августа скончался Рафаэль Левчин (1946–2013) – поэт, драматург, прозаик, переводчик, эссеист, художник.

Часто обсуждается — кем Канторович был больше, математиком или экономистом? Сам он ответил на этот вопрос на юбилейном собрании в ЦЭМИ в честь своего 70-летия. Леонид Витальевич сказал, что есть два Канторовича — математик и экономист, но они — сиамские близнецы.

Война оставила Слуцкому не только шрамы на теле, но и в результате сильной контузии – стойкую, изнурительную бессонницу. И – то ли война разбудила в нём одно удивительное свойство, то ли оно было врождённым, но он мог обходиться без часов. Они словно жили у него внутри – он в любой момент с точностью до минуты определял время.

На улице собралась огромная толпа перед домом, где с балкона должен был выступать Муссолини. Я присел на ступеньки здания прямо перед этим балконом и стал быстро делать зарисовки. Вот тут-то меня и взяли. Но не за то, что рисовал, а за то, что сидел, когда дуче произносил речь.

Талантливый неистощимый рассказчик, Вронский говорил свободно, размашисто, не пренебрегал просторечием, «ботал по фене», если этого требовал предмет (когда-то после подростковой драки в кутузку попал). Писал он немного и еще меньше печатался, пренебрегая хождением по редакциям.

Оказалось, что студентка Синди Мэдфорд подрабатывала секретаршей в "Астрологии". Отвечала на телефонные звонки и назначала клиентам время приёма. Всего два часа в день – с часу до трёх, во время хозяйкиного ленча.

Яша Хейфец, несмотря на свой юный возраст, был зачислен студентом консерватории и определен в класс Ауэра. Возникла необходимость переезда родителей Яши в Петербург. Однако у его отца не было права на проживание в столице, то есть за чертой оседлости. И тогда Глазунов решил одновременно с Яшей зачислить в состав студентов консерватории его отца, скрипача-самоучку, исполнявшего народные песни и танцы на свадьбах.

Люди часто возвращают Добро не тем, от кого они его получили. Это своеобразный закон «круговращения Добра». Никогда не надо ждать благодарности за сотворенное Добро. Тем более «требовать» такой благодарности (чем само принесенное ранее Добро обесценивается).

В киноклубе окраинном, в зале, так плотно набитом, что и слову нет места упасть в предэкранном пространстве, на коленях держа пальтецо и платочек колючий, черно-белые – с бабушкой – смотрим индийские страсти.

истина открывшегося мнения со-мнение и благая весть со-весть

Там, где вороны кружат злыми стаями, Все растет, как на дрожжах, миф о Сталине. Голосуют за него без сомнения Не видавшие его поколения.

Отвечая на одну из анкет, Порудоминский как-то написал: «Признаюсь, когда я уезжал из России, я был убежден, что моя активная жизнь, тем более профессиональная работа, завершена, и предполагал совсем иной сценарий своего дальнейшего существования. Но здесь я почувствовал раскрепощение, освобождение от многого, что меня угнетало, мешало в каждый данный момент жизни наиболее полно выявлять себя».

О Париже уже давно не рассказывают. О Париже уже только повторяют. Цитируют писателей, художников, режиссёров и даже певцов, если они умные. Называют сотни имен тех, кто писал о Париже. Генералов французской литературной гвардии – Бальзака, Золя, Гюго, Сартра, Камю. Иностранцев – Хемингуэя, Эренбурга, Вульфа, Фитцджеральда, Дали, Бунина. Целая планета повторений, бесконечный список величайших людей.

Как можно было выжить в тех страшных условиях, перед лицом голода, холода, унижений, смерти, ужасов, потери людьми человеческого облика? Живая волнующая история Йохевед Зив дает ответ на этот вопрос...

В 1918–1919 годах в Лениграде, тогда Петербурге, было очень голодно и холодно, и все, кто мог, устремились на юг. Так как в Екатеринославе открыли университет и, во-первых, — все вакансии всех факультетов были свободны, а во-вторых, местными кандидатами невозможно было заполнить почти ничего — к нам устремились с севера профессора и доценты, и, в том числе, Екатерина Абрамовна.Екатерина Абрамовна была знаменита на всю Россию.