Обзор

Цель у Пушкина та же: позабавить читателя, показав малоизвестный культурному читателю слой русского общества. Но какой контраст! Ни одного лишнего слова, ни одного пустого сюжетного хода. Нельзя вынуть полфразы, чтобы не остановить движения мысли, тогда как у Гоголя — вынимай целыми страницами. Гробовщик — неудача, но пушкинская неудача, то есть шедевр рядом с Пропавшей грамотой. Талант сквозит в каждом слове.

Реформистский иудаизм претендует на роль своего рода «еврейской интеллектуальной элиты» и, хотя его последователи до сих пор представляют собой микрогруппу в России (несколько сот человек), но у этого течения явно имеется будущее в нашей стране.

Русско-израильская драматургия — тема пограничная — русско-еврейский симбиоз, ибо связана и с русской и с еврейской культурой слова. Исследования «особенного еврейско–русского воздуха» культуры начались почти параллельно в эти же 1970–е — 2000-е годы.

Он прямым текстом сделал мне предложение. Говорит: «Последний курс. Надо решать». Я ему говорю: «Я девушка простая, провинциальная. Вам нужна женщина, которая читает Цветаеву или Мандельштама. А я, что?»

Его взаимоотношения с Россией складываются неоднозначно. С одной стороны, он не мыслит себя без неё… А с другой стороны, «болезненно любя, быть нелюбимым», «сирая Родина шествует мимо»; «Когда Отчизне смертников не хватит, / Тогда Отчизна хватится тебя».

Указатель журнала "Слово\Word": с №80 по №100 (2014 - 2018).

Прочитав множество книг и статей об Эйнштейне, я выработал для себя удобный критерий сразу определить слабо подготовленного автора, к утверждениям которого надо относиться с опаской – уж очень велика вероятность встретить ляп. Этот критерий я называю «профессорским»: если утверждается, что Эйнштейн – профессор Берлинского университета, то жди ошибок при описании научного ландшафта и конкретных процедур научного роста в Германии и других странах, где прошла научная деятельность Эйнштейна.

Обратный закон больших чисел, как мы назвали бы его, оказался таким образом одной из тем классического, но длительное время не замеченного в интересующем нас смысле исследования Бейеса. Непонимание (объяснимое для того времени) различия между прямым и обратным законами больших чисел привело Якоба Бернулли и Муавра к ошибочным высказываниям.

Я позволил себе говорить о том, что человек — имя существительное, а советский — прилагательное, и надо воспитывать человека, а потом уже прилагательные к нему прилагать. В перерыве меня взяла в оборот горкомовская дама, мол, вы не понимаете: советский человек — это имя существительное, которое на существительное и прилагательное не делится.

Искажения подобного типа традиционно преобладали в культурологии и гуманитарных науках, но в настоящее время они распространяются и на точные науки. Ущерб от постмодернизма может быть огромным для культуры и цивилизации, но все-таки до настоящего момента он не менял физических формул и не портил инженерных конструкций.

Надо сказать, что в последние годы многие из редких книг русскоязычного зарубежья переизданы в России, но обаяние первоизданий, понятное только коллекционеру, остается неизменным, так что, надеюсь, рассказ о них покажется небезынтересным.

В самом начале 1589 года, то есть почти сразу же после разгрома Непобедимой Армады, в Англии начали планировать контрудар — хотелось по возможности вообще лишить испанцев возможности вести войну на море. Идея сводилась к тому, чтобы ударить по испанским портам на Бискайском побережье, уничтожить там все суда, которые еще уцелели, а потом отступить в Атлантику и захватить один из Азорских островов.

В этой квартире, в которую нужно спускаться по лестнице вниз, чтобы, оказавшись в ней, понять, что ты поднялся почти вровень с холмом за окном, живут два человека, способные доказать любому скептику, что любовь и преданность не выдумка поэтов. Вот только доказывать они никому ничего не станут.

Очевидно существенное расхождение в понимании смысла труда и смысла жизни в России и Германии. Работа — время, вычтенное из жизни, нужно трудиться, чтобы жить или во имя идеи, во всяком случае, труд — жертвоприношение, таков русский подход к проблеме. Труд — важнейшая и, может быть, прекраснейшая часть жизни — немецкая позиция. Гедонистический смысл европейской культуры противостоит сотериологическому (поиску Спасения) характеру русской.

На Сорочинской ярмарке, о которой ведётся рассказ, случилась чертовщина, и в эту чертовщину — «все считали преступлением не верить», что, конечно, в литературном отношении ахинея. Преступление тут ни при чём. Гоголь пытается сказать нечто совсем простое: «никому не приходило в голову не верить», но сказать этого не умеет — и надевает штаны через голову.